ПОБЕГ ОТМЕНЯЕТСЯ

Небольшой двор, в центре которого стояло двухэтажное желтое здание детского сада, был обнесен деревянным забором, что отделял его от улицы. Двор был условно поделен на три части – для младшей, средней и старшей группы. Подготовительная группа располагалась отдельно – они считались уже совсем взрослыми, и двор у них был с другой стороны здания. В каждой части двора была кирпичная веранда, напротив которой лежала игровая площадка, а задняя стенка веранды почти упиралась в забор. Рядом росли кусты и три больших дерева. Если сидеть прямо на веранде, то видны все верхушки деревьев, на которых вороны вьют гнезда и, собириясь в стаи, громко орут перед дождем. На каждой игровой площадке, помимо деревянных грузовиков, вертолетов, качелей и песочницы, была скамеечка. На ней обычно сидели воспитательницы, потому что с этого места двор очень хорошо просматривался, и было видно, кто чем занимается. Правда это не всегда помогало случайно отвлекшимся воспитательницам разрешить вдруг возникший спор, и кто кого первый стукнул лопаткой или вытолкал из песочницы, оставалось только догадываться.

Старшая группа только что вышла на прогулку. Дети разбрелись по площадке и занялись игрой. Воспитательница что-то увлеченно говорила нянечке. И только одной Кате было скучно. Она не любила детский сад, и каждый раз, когда ее утром приводили сюда, она начинала ждать вечера, когда ее наконец заберут. Порой она громко плакала и цеплялась за нянечкин белый халат. Катя не любила садик за то, что на завтрак здесь давали розовый мусс, который страшно горчил во рту, а на ужин давали не менее противный творог. Катя терпеть не могла творог, и всякий раз, когда видела на своей тарелке эти ужасные белые комочки, она с досадой думала:

«Ну неужели во всем детском саду никто не умеет варить манную кашу!»

Еще она не любила садик потому что после обеда их обязательно укладывали спать, и целый час нужно было лежать с закрытыми глазами и молчать! Катя всегда отворачивалась к стене и долго изучала на ней многочисленные трещинки и неровности, представляя, что это реки и острова. Иногда она даже засыпала, и ей снилось, как будто она плывет на большом корабле навстречу удивительным приключениям.

А еще Катя не любила садик за то, что Вовка никогда не разрешал ей посидеть в вертолете, а Славка всегда отбирал формочки и топтал ее песочные пирожки. Она называла его поросенком и грозилась пожаловаться воспитательнице, на что он кричал ей: «Ябеда-корябеда!» - и строил гнусные рожи. Катя сидела на веранде и безучастно наблюдала, как играют другие дети.

К ней подошла ее верная подружка Аленка, которой единственной во всем саду можно было доверять. Аленка тоже не ела мусс и не спала после обеда, поэтому она одна могла понять Катю как никто другой.

- Что сидишь? – спросила Аленка.

- Грущу, - ответила Катя.

- А чего грустишь?

- Домой хочу.

- И я хочу.

Аленка села рядом и громко вздохнула:

- Как еще далеко до вечера!

- Ага! – согласилась Катя.

Они замолчали.

- Жадина-говядина, соленый огурец! – доносилось со стороны песочницы.

- Денис, - тут же кричала воспитательница, обращаясь к невысокому худенькому мальчику, - немедленно отдай Юле панамку!

- Я бы ушла домой хоть сейчас, - снова заговорила Катя, только дома все равно никого нет. Я даже не смогу туда попасть, потому что нет ключа.

- И у меня тоже никого нет, - отозвалась Аленка, - папа до пяти работает, а мама и того позже. На дереве закаркала ворона.

Катя подняла голову и увидела, как плывут по небу серые облака.

- Наверное к вечеру дождик соберется, - предположила она вслух. Аленка тоже взглянула на небо.

- Угу, - отозвалась она, опуская голову.

Они снова помолчали. Катя с тоской перебирала маленькими рученками краешек своего голубого в белый горошек платья, одновременно ломая сандали. Светловолосая Аленка тихо сидела рядом, раздувая пухлые щеки.

- А ты знаешь, где твоя мама работает? – вдруг спросила Катя.

- Нет, - Аленка перестала раздувать щеки и по взрослому нахмурила брови, - точно не знаю. В какой-то больнице, кажется, - ответила она, подумав.

- А я примерно знаю, где моя мама работает. Надо на трамвае ехать и выходить сразу за большим мостом. Там дом такой зеленый, только не помню сколько там этажей.

Мама у Кати работала в центральной библиотеке, и Катя с папой однажды заходили к ней на работу. Там она впервые увидела такое огромное количество книг. Они были совсем не такие, как у них в детском саду – книги были большие и толстые, в твердых переплетах, на которых золотистыми буквами были написаны непонятные названия. Катя хорошо запомнила этот маршрут.

- Я бы нашла, - с уверенностью сказала она.

И вдруг ей пришла в голову необыкновенная мысль. Настолько необыкновенная, что Катя даже немного испугалась.

- Слушай, - и она пристально посмотрела на Аленку, - а давай поедем к моей маме?

Аленка удивленно вытаращила глаза.

- Как это?

- Ну, так, - у Кати в голове моментально созрел план побега, - перелезем через забор и… Я знаю, как туда доехать.

- А как мы перелезем? Нас же увидят!

- Не увидят. Мы дождемся, когда группа уйдет. Иди сюда!

Катя схватила Аленку за руку и потянула за веранду.

- Здесь и подождем. Прогулка скоро закончится.

Аленка огляделась. Места было довольно мало – взрослый человек здесь вряд ли поместился. Прямо под ногой лежала собачья кучка.

- Фу-у! – сморщилась Аленка, зажимая пальцами нос и отступая дальше за веранду.

- Ничего, потерпим, - ободряла ее Катя, стараясь не смотреть под ноги.

- А что мы скажем твоей маме? - шепотом спросила Аленка.

- Скажем, что не хотим боьше ходить в сад. Я, между прочим, могла бы и у бабушки пожить.

Катя осторожно выглянула из-за веранды. Их отсутствия никто не заметил. Еще через минут пять она снова выглянула.

- Смотри, средняя группа уже уходит! Значит и наши скоро пойдут!

Еще через несколько минут они услышали голос их воспитательницы:

- Дети, мы уходим! Стройтесь парами и возьмитесь за руки! И тут же донеслось:

- Первые – горелые, вторые – золотые!.. – малыши занимали места в строю.

У девочек перехватило дыхание. Казалось, стук сердца вот-вот услышат и другие. Пока группа строилась, Катя напряженно думала. Сейчас главное, чтобы их не хватились. Она обернулась и посмотрела на забор. Ей случалось перелезать заборы и повыше, а вот справится ли Аленка? Катя взглянула на подругу, но Аленкин вид выражал решительность и готовность к действию, а плотно сжатые губы только подтверждали серьезность ее намерений. Девочки увидели, как группа во главе с воспитательницей и няней вереницей потянулась к дому. Никто не заметил их исчезновения, но Катя понимала, что о них могут вспомнить в любой момент. Нужно было торопиться. Они увидели, как последняя пара исчезла в здании садика, и дверь закрылась.

Сразу стало очень тихо. Слышно было, как легко шелестят листья на деревьях. Никогда еще двор не выглядел настолько пустым! Катя почувствовала, что они с Аленкой теперь остались одни во всем мире. А что там за забором? Что подстерегает их на улице? Ощущение внезапной пустоты вокруг пугало ее. И двор, и двухэтажный дом, в котором только что скрылась их группа, и эти кусты, и качели – все показалось таким родным и домашним! А если они не найдут маму и заблудятся в этом огромном городе? Катя представила, как расстроятся родители, когда придут за ней вечером и узнают, что она пропала. А потом она представила, как они с Аленкой скитаются по улицам – несчастные и одинокие, и ей вдруг расхотелось бежать.

- А может вернемся? – пролепетала она, - я боюсь.

- Я тоже, - призналась Аленка. Она была рада тому, что побег отменяется. Они выскочили из-за веранды и со всех ног помчались догонять своих, пока не начался полдник.